Рита преподавала химию в школе, но её уволили из-за слухов о слишком близких отношениях с одним из старшеклассников. Оставшись без средств, она нашла объявление о разовой уборке в загородном доме. Деньги обещали хорошие, а работа казалась простой.
Коттедж стоял в тихом переулке на окраине города. Внутри пахло сигаретным дымом и чем-то ещё — резким, химическим. Рита уже хотела начать уборку, когда заметила пятна на ковре в гостиной. Темные, липкие, еще свежие. А потом её взгляд упал на приоткрытую дверь в подвал.
Она не планировала спускаться, но любопытство взяло верх. На ступеньках валялся разбитый телефон, а внизу, в полумраке, лежал мужчина в дорогом костюме. Бездыханный. Рита замерла, услышав скрип шин на подъездной дорожке.
Машины было две. Из них вышли люди с напряженными лицами, разговаривавшие на смеси русского и какого-то другого языка. Они явно не ожидали встретить в доме постороннюю. Рита успела спрятаться в гардеробной, прижавшись к шубам, пока мужчины обыскивали первый этаж.
Её сердце бешено колотилось, но мысли работали четко. Это было не впервые. Годы назад она сбежала из Петербурга, бросив квартиру, имя, прошлое. Документы на имя Риты были поддельными, купленными за большие деньги в подпольной конторе. Настоящую её знали лишь двое — и оба уже не могли говорить.
Формула. Сложный полимерный состав, чертежи которого она выучила наизусть еще в университетской лаборатории. Её разработка могла изменить рынок синтетических материалов, а значит, стоила целого состояния. Те, кто охотился за ней в Петербурге, видимо, не успокоились. Или их конкуренты вышли на след.
Бандиты в коттедже, судя по обрывкам фраз, искали не тело в подвале, а флешку или записи. Возможно, того самого человека, который когда-то пытался продать её секрет. Рита тихо выдохнула, вспомнив, как однажды, еще студенткой, сожгла все бумажные носители. Осталось только то, что хранилось в её памяти.
Шаги затихли вдалеке. Она выскользнула из укрытия, минуя гостиную, и через черный ход вышла в сад. Городок у моря, куда она сбежала, казался тихим убежищем. Но тишина, как выяснилось, была обманчива. Пришло время снова исчезнуть — пока не стало слишком поздно.
